Он означает, что суд может выносить приговор только по тем делам, которые признаются им как конфликты: то есть, когда кто–либо пострадал от действий некого лица, и этот ущерб признается судом. Если человек, объединение или организация не могут доказать, что им был причинен ущерб, то в суде его должны выставить за дверь. Ему даже не дадут туда войти. Дверь не откроется перед ним, если он не сможет доказать, что ему был нанесен прямой ущерб. Для того, чтобы БАГАЦ смог разбирать любые политические дела, а частное лицо очень редко может доказать в этих вопросах, что оно пострадало, БАГАЦ отменил принцип правоспособности. И вот, что гласит теперь закон:
“Дело, которое касается общественной тематики, связанное напрямую с продвижением законной власти, с рамками, определяющими ее существование, будет рассматриваться в суде, даже если оно противоречит принципу правоспособности”.
БАГАЦ и дальше продолжил уничтожать принцип правоспособности путем вынесения еще одного постановления в более позднее время. Вот, что там сказано:
“Когда в иске речь идет о деле общественной важности, о деле, вызывающем вопросы насчет законной власти, или имеющем законодательный характер, или касающемся основных прав человека, то принцип правоспособности отходит в данном случае на второй план”.
Т.е. даже если человек не может указать на какое–то конкретное действие властей, которое причинило ему ущерб, он все равно может подать иск в суд. 99% таких дел – это явно выраженные политические дела. Каждое такое дело служит предметом оживленных общественных дискуссий у нас в Израиле. Приходит БАГАЦ и говорит : “Перед каждым таким человеком у меня открыты двери”. И теперь у нас есть два столпа, на которые опирается диктатура БАГАЦа:
1) все подсудно; 2) любой человек с улицы может подать жалобу в суд по политическим вопросам, для того чтобы суд эту жалобу рассмотрел. И тогда возникает вопрос: Какими критериями будет руководствоваться БАГАЦ рассматривая иски, которые, на сегодняшний день может подать любой человек и они все могут быть по сугубо политическим делам?
И действительно, когда–то был хороший БАГАЦ, который пользовался доверием у 95%–98% населения государства Израиль, пока Барак его не разрушил. Он, хороший БАГАЦ, вмешивался только в тех случаях, когда подававший иск мог доказать свою правоспособность. Но даже если подававший иск доказывал свою правоспособность и дело не касалось политики, БАГАЦ вмешивался в тех случаях, если некий орган власти превышал свои полномочия. Например, у городского архитектора есть право давать или не давать разрешения на любые типы строительства в пределах города, а, вместо этого, он издает какие–то указы, связанные с дорожным движением. БАГАЦ бы аннулировал эти указы. У городского архитектора нет прав издавать указы, связанные с дорожным движением, а, если он их издает, они будут аннулированы, и это нормально. Любой верховный суд в любом государстве мира аннулирует действия властей, если они превысили свои полномочия. Это же относится и к решениям чужеродным целям закона. Законодательство очень похоже. Я не буду сейчас вдаваться в различия между двумя этими вещами. Судья БАГАЦ Э. Шрага Действие правительства, которое будет совершено во имя цели, чужеродной Закону, будет отвергнуто на основании тех же полномочий Верховного суда. Кроме того, БАГАЦ отверг бы, и это справедливо, любое действие правительства, в котором присутствует элемент дискриминации. Например, если бы министр финансов стал взимать дополнительный налог со всех рыжих, то этот закон был бы отвергнут, т.к. в нем содержится несправедливая дискриминация. Нет никаких причин, чтобы рыжие платили дополнительный налог. И если такой закон появится, он будет отвергнут БАГАЦем. И последний пример, когда БАГАЦ вправе вмешиваться в правительственные дела, – это правила естественной справедливости. Что значит естественная справедливость? Право на слушанье в суде. Например, у человека есть разрешение на открытие киоска. В одно прекрасное утро приходит мэр города и говорит : “Я отбираю у тебя это разрешение”. Мэр города не может это сделать просто так. Он обязан назначить слушание в суде. Для того чтобы это было достойное своего названия слушание, мэр города должен объяснить владельцу киоска, почему он хочет отобрать у него это разрешение. Он должен позволить владельцу киоска привести контраргументы, свидетельства, опровержения. Если эти условия не соблюдены, а мэр города отобрал у владельца киоска разрешение на его открытие, придет БАГАЦ и аннулирует разрешение мэра. Замечательно, замечательно! Так и должно быть. Для этого и существует БАГАЦ. С этими 4–мя нормами, даже если мы отменим принцип правоспособности и даже если все подсудно, вмешательство БАГАЦа в дела законодательной и исполнительной власти все равно остается очень и очень ограниченным. Поэтому, Барак изобрел принцип приемлемости. И это средство, с помощью которого Верховный суд каждый день наводит опустошение. Это отражается на возможности выбранного правительства государства Израиль или мэра города, избранного главой местной власти, управлять, согласно полномочиям, данным им Законом. Вот, что говорит Верховный суд:
“Вопрос в том, какое решение приемлемый общественный деятель, оказавшийся в определенной ситуации, должен был бы принять в этих обстоятельствах. Суд не должен задавать себе вопрос, что бы он сделал в определенных обстоятельствах, а как приемлемый общественный деятель должен поступить в данных обстоятельствах”.
Все эти вещи – это надувательство. Это примеры юридического пиратства, юридической диктатуры и юридического грабежа, достигнутого путем толкования. Потому что, что это за искаженное понимание? Что это за “пыль в глаза”? Мы решаем не в соответствии с тем, что бы мы сделали, а в соответствии с тем, как поступил бы в данном случае приемлемый чиновник. Но, кто решает, как должен поступить в данном случае приемлемый чиновник? Диктатура БАГАЦА. Они решают, как приемлемый чиновник должен был поступить. Они, а не приемлемый чиновник. В тот момент, когда они решают, как должен вести себя приемлемый чиновник в определенном случае, связанном с политикой, а приемлемый чиновник на самом деле так бы себя не повел, они как бы аннулируют сам случай. Я приведу очень крайний пример воплощения этого принципа. Как вы помните, вскоре после начала Ословской войны, которая была развязана, как результат преступного сговора Осло, Хизбаллой были похищены три солдата ЦАЃАЛ на северной границе. Хизбалла ни под каким предлогом не хотела давать о них какие–либо сведения, включая информацию о том, живы они или нет. Итак, 7.10.2000 Хизбала похитила трех солдат ЦАЃАЛ, а также, незадолго до этой даты, полковника запаса Эльханана Таненбаума. Хизбалла отказывалась передавать Израилю какую–либо информацию о похищенных, их жизни и здоровье. Она также отказала представителям Красного креста во встрече с ними. А теперь послушайте, как министр безопасности подыскивает формулировки в рамках того языка, который был ему навязан БАГАЦ:
Узи Ландау, министр внутренней безопасности “Разве не было бы приемлемо в данных обстоятельствах не давать Красному кресту разрешения на посещение Абд эль Карима Убейды и Мустафы Дирани, т.к. государство Израиля руководствуется высшими интересами, и это попытка получить хоть какую–то информацию о здоровье и жизни похищенных израильтян ”.
Убейда и Дирани – это два террориста из организации Хизбалла, которые были захвачены Израилем. На это великий диктатор Аарон Барак ответил следующее:
”В конце дня истинный вопрос, который стоит перед нами, – это приемлемость такого решения”.
А что такое “приемлемо” в представлении профессора Аарона Барака?
“Государство Израиль – это государство Закона. Это демократия, которая уважает права человека и принимает решения, руководствуясь гуманитарными соображениями. Мы принимаем в расчет эти соображения, потому что сострадание и гуманность присущи нам, как государству еврейскому и демократическому. Мы принимаем в расчет эти соображения, потому что нам дорога честь каждого человека, даже если он причислен к нашим врагам ”.
А поскольку министр безопасности не принял в расчет эти соображения, то его решение не позволять представителям Красного креста посетить террористов, даже если Хизбалла не позволяет представителям Красного креста посещать наших пленников, не является приемлемым для Барака. Поэтому он навязал правительству решение о том, чтобы разрешить представителям Красного креста посещение террористов. Это одна из самых мрачных вершин диктатуры БАГАЦа. И средством для принятия такого решения стал принцип приемлемости. Кстати, это классический пример того, что тот, кто милосерден с жестокими, в конечном итоге, оказывается жесток к милосердным. БАГАЦ, который проявляет милосердие к террористам Убейде и Дирани, годами издевается над израильтянами, которым предъявили обвинение еще до тех пор, пока им не вынесен судебный приговор. Они все милосердные и сыны милосердных по отношению к убийцам Убейде и Дирани. Нет ни одного приговора, я говорю, основываясь на личном знакомстве с Бараком, в делах, связанных с угрозой жизни для израильтян, евреев или даже арабов граждан Израиля, – и только для террористов, в данном случае, сделано исключение: именно для них так много говорится о сострадании и гуманности. Это один из многих примеров, которые я привел на этой лекции, чтобы продемонстрировать какой ужасный ущерб нанес БАГАЦ, применяя такой принцип как приемлемость. Продолжение следует
Йорам Шефтель – один из ведущих израильских адвокатов
“Дело, которое касается общественной тематики, связанное напрямую с продвижением законной власти, с рамками, определяющими ее существование, будет рассматриваться в суде, даже если оно противоречит принципу правоспособности”.
Поэтому он навязал правительству решение о том, чтобы разрешить представителям Красного креста посещение террористов. Это одна из самых мрачных вершин диктатуры БАГАЦа. И средством для принятия такого решения стал принцип приемлемости. Кстати, это классический пример того, что тот, кто милосерден с жестокими, в конечном итоге, оказывается жесток к милосердным.