История о том, как богатая и настойчивая американка заставила Клода Дебюсси написать то, чего он не хотел, чему сопротивлялся и бесился, закончилась созданием знаменитого шедевра, исполняемого «смешным» инструментом — саксофоном.
Элиза Холл (Hall, 1853–1924), в девичестве Элизабет Бойе, происходила из весьма известного в Массачусетсе семейства Кулиджей. Один из ее дальних родственников даже стал президентом США. Впрочем, известно, что деньги и положение в обществе счастью не способствуют.
Элиза была замужем за известным нью-йоркским хирургом, профессором Ричардом Джоном Холлом. Крепким здоровьем супруги не отличались, поэтому, перейдя определенный возрастной рубеж, во второй половине жизни решили уехать подальше от долгих промозглых зим Восточного побережья.
Санта-Барбара в конце XIX столетия была далека от своей нынешней славы — небольшая деревушка в калифорнийской глуши. После перенесенной инфекционной болезни Элиза стала терять слух. Доктор Холл порекомендовал жене выучиться игре на каком-нибудь духовом инструменте — для профилактики тугоухости. И единственным из духовых инструментов в Санта-Барбаре оказался саксофон, на котором упражнялся на досуге местный рабочий. Сияющий медью инструмент выглядел диковинкой: саксофон изобрели не так давно, и он был скорее предметом насмешек профессиональных музыкантов, чем «достопочтимым» инструментом. Тем не менее богатая дама с энтузиазмом брала уроки у саксофониста-любителя, делая успехи не только в «продувании ушей».
В 1897 году Ричард Холл скончался, и вдова решила вернуться в родные пенаты. Любительница музыки, она организовала и финансировала камерный Оркестровый клуб (Orchestral Club of Boston), самолично составляя программы его выступлений. Вскоре миссис Холл нашла единомышленника, это был Жорж Лонжи, выпускник Парижской консерватории, который в 1898 году стал первым гобоистом Бостонского симфонического оркестра.
Совместное детище Лонжи и Элизы Холл вызвало немало пересудов в свете. Вкусы местной элиты определял Бостонский симфонический оркестр, который в ту пору именовался «форпостом немецкой музыкальной культуры». Не случайно одна из версий появления исторического прозвища — «бостонские брамины» — связана с их стойкой приверженностью к творчеству Брамса. Оркестр состоял из немецких и австрийских музыкантов, на репетициях английским не пользовались. По словам дирижера оркестра, венца Вильгельма Герике, сам Рихард Штраус говорил, что «хотел бы иметь такой оркестр в Европе, чтобы исполнять с ним все симфонии Бетховена».
Зато оркестровый клуб во главе с Элизой Холл и дирижером Лонжи пропагандировал творчество современных французских композиторов — Дебюсси, Сен-Санса, Равеля. Консервативные «брамины» к подобной музыке оказались не готовы. В довершение ко всему миссис Холл играла в своем оркестре на саксофоне, что те времена считалось открытым вызовом приличиям. «Женскими» инструментами в те времена оставались фортепиано и арфа, а саксофон считался вульгарной «экзотической трубой».
В 1901 году Элиза Холл приехала в Париж с рекомендательными письмами Жоржа Лонжи. Американка хотела заказать пьесы для саксофона известным композиторам.
Первым в ее списке стоял Клод Дебюсси, достигший во Франции известности, сродни скандальной славе Моне и Ренуара. «Он обнаруживает чрезмерное чувство музыкального колорита, которое временами заставляет его забывать о четкости рисунка и формы. Он должен особо остерегаться расплывчатого импрессионизма, столь опасного врага правды в произведениях искусства», — пенял Дебюсси маститый столичный музыковед.
Между тем, Дебюсси не жаловал иностранных меценаток. Еще во время учебы в консерватории молодой парижанин нанялся в качестве учителя музыки для детей к миллионерше из России Надежде Филаретовне фон Мекк, известной меценатке и покровительнице Чайковского.
Дебюсси работал в этой семье три года подряд. Когда он обратился к мадам фон Мекк за разрешением жениться на ее старшей дочери и наследнице Соне, госпожа фон Мекк указала «французику» на дверь. Свидетельств разговора Дебюсси с Элизой Холл не сохранилось. Сумма предложенного гонорара хранилась в тайне, но, вероятно, была столь значительной, что отягощенный долгами композитор не устоял. Саксофон, который Дебюсси считал «смешным» инструментом, был всего лишь эпизодической добавкой к оркестровкам и не играл самостоятельной роли. Он то приступал к работе, то бросал ее. К тому же он переживал очередной бурный роман с замужней женщиной, мадам Бардак, из-за чего его собственная супруга даже пыталась покончить с собой.
Президент бостонского Оркестрового клуба продолжала расширять репертуар за счет пьес для саксофона, заказанных другим французским композиторам. В общей сложности энергичная Элиза Холл заказала не менее двадцати произведений, авторами которых были Флоран Шмитт, Андре Капле, Поль Жильсон.
В начале лета 1903 года она снова приехала в Париж. Дебюсси жаловался в частном письме, что «саксофонная женщина» появилась перед ним, «как статуя командора пред бедным Дон Жуаном». В письме композитору Анре Мессаже он признавался, что рапсодию для саксофона сочинял с невероятным трудом, так как не знал «повадок» этого инструмента. «А если учесть, что эта рапсодия была заказана, оплачена и съедена больше года тому назад, — писал Дебюсси, — то получается, что я в какой-то степени попал в зависимость».
В мае 1904 года Элиза Холл представляла в парижском «Театр Нуво» созданные по ее заказу Венсаном д’Энди «Хоральные вариации». Дебюсси посетил концерт и пришел в неописуемый ужас: ярко-розовое вечернее платье немолодой исполнительницы, сам «нескладный» инструмент и манера исполнения показались ему верхом безвкусицы. Биографы композитора деликатно опускают отдельные выражения на этот счет из личной переписки Дебюсси. Впрочем, история была далека от завершения. Бостонская меценатка умела настоять на своем.
Маэстро Дебюсси, никогда не отличавшемуся дипломатическими манерами, оставалось только изощряться в злословии в сторону «настырной до невозможности» американки, «старой моли, расфуфыренной, как зонтик».
В 1909 году известный французский композитор и педагог Анри Вуллет написал по заказу Элизы Холл симфоническую поэму для саксофона с оркестром «Сибирь». Согласно авторскому комментарию, она представляла идущих под конвоем по этапу ссыльных с их «воспоминаниями о прежней радостной жизни в Санкт-Петербурге». Вполне возможно, что нечто подобное ощущал и Дебюсси, работая над постылым заказом. Он признался: «В концовке я добавил саксофону шепчущую меланхолическую ноту». В 1911 году композитор наконец прислал в Бостон начальный вариант «Рапсодии для саксофона». На партитуре красовалось посвящение: «Elisa Hall, presidente de l’Orchestral Club de Boston». Но сразу же после этого Дебюсси вновь забросил работу, переключившись на другие произведения. С той же легкостью музыкант оставил тогда свою вторую жену, которая с тех пор носила пулю в груди после неудачной попытки застрелиться.
….Концовка этой истории и грустная, и светлая одновременно. Клод Дебюсси, несмотря на все усилия мадам Холл, так и не окончил рапсодию. После смерти композитора в 1918 году, она была завершена и оркестрована его коллегой и другом Роже-Дюкассом. Премьера состоялась в парижском Национальном музыкальном обществе 14 мая 1919 года. Сыграть или просто услышать это произведение сама миссис Холл уже не могла, ибо к тому времени почти полностью потеряла слух.
Жорж Лонжи, верный друг Элизы Холл, вместе со своей дочерью-пианисткой Рене организовал в 1915 году в Бостоне Школу музыки Лонжи, в которой преподавал на протяжении десятилетия. Его детище в течение ста лет было одной из самых престижных музыкальных школ Новой Англии. Когда Жорж Лонжи ушел на покой, его преданная меценатка подарила маэстро небольшую усадьбу на юге Франции.
Партитура Клода Дебюсси и переписка с Элизой Холл хранятся в Бостоне в Консерватории Новой Англии. «Рапсодия для альтового саксофона с оркестром» — таково полное название произведения — сегодня признана образцом жанра и охотно исполняется виртуозами классического саксофона в самых разных интерпретациях.
Леонид СПИВАК
Story.ru