Этот человек совершил прорыв в медицине и… намеренно отказался от патента на свое изобретение. Альберт Брюс Сэйбин (Albert Sabin) подарил людям вакцину от давнего врага человечества — полиомиелита. За последние 50 лет она предотвратила около двух миллионов смертей и спасла от тяжелого паралича не менее 15 миллионов детей.
Отказ от патента не был красивым жестом — профессор Сэйбин просто сделал очередной шаг к своей цели. Он мечтал победить полиомиелит на всем земном шаре. Вакцина, дозу которой ребенок или взрослый может получить в виде угощения на кусочке сахара или со сладким сиропом, без всяких инъекций, будучи не запатентованной, превратилась в самое дешевое и простое в использовании оружие против страшной болезни. Возможность бороться с полиомиелитом появилась даже у самых бедных стран планеты.
Интересно, что в США, где и была изобретена вакцина, с ней случился досадный курьез. Государство, существующее по законам рыночной конкуренции, несколько лет отказывалось от предложенной Сэйбином в 1954 году «манны небесной». И это было вполне естественно: из-за ее появления страдали интересы практикующих врачей, получающих плату за каждый укол, и фармацевтических компаний, производящих более дорогое средство профилактики полиомиелита — вакцину Солка. Но об этом позже, а пока вернемся на несколько десятилетий назад.
Итак. На календаре 26 августа 1906 года. В этот день на свет появился человек, гений которого навсегда изменит мир вокруг него. Когда изучаешь историю научного открытия, особенно любопытно находить на линии судьбы его автора поворотные точки. В них превращаются события, задающие вектор движения к уже существующей, но вначале даже не осознаваемой цели. Одна из первых поворотных точек в жизни Альберта Сэйбина, тогда еще Саперштейна, чуть было не оставила мир без всех его медицинских достижений — будущий великий вирусолог в детстве едва не ослеп. Произошло это в польском городе Белостоке Гродненской губернии, когда во время одного из еврейских погромов острый камень, брошенный в пятилетнего Альберта, глубоко рассек ему веко левого глаза. Надо сказать, что Сэйбин от рождения был слеп на правый глаз, и несколько миллиметров в траектории камня могли навсегда изменить судьбу маленького человека: ведь полностью незрячих вирусологов не бывает.
Сложное положение евреев в Европе подтолкнуло семью, в которой, кроме Альберта, росли еще трое детей, к решению перебраться к заокеанской родне. В 1921 году пятнадцатилетний юноша впервые ступил на землю штата Нью-Джерси. По-английски он не мог связать двух слов, речи об образовании и быть не могло. Много позже Сэйбин вспоминал, что для освоения языка ему понадобилось шесть недель. «Интенсивный курс» ему преподали двоюродные братья, с азартом принявшиеся за обучение вновь прибывшего родственника. Итогом их усилий стало зачисление Альберта в среднюю школу города Патерсона, которую он успешно окончил два года спустя. Дядя Альберта, сколотивший состояние на стоматологических услугах, разглядел в любознательном и трудолюбивом племяннике продолжателя своего бизнеса. К делу он подошел со всей серьезностью и не пожалел сбережений на медицинское образование для своего «преемника». Альберт перебрался в Нью-Йорк. Три года в колледже были положены на постижение тонкостей стоматологии. Дядя-дантист был доволен своими «инвестициями», а потенциальный стоматолог уже начинал скрежетать зубами — эту науку, по собственному признанию, он «уже не мог больше терпеть».
Он лелеял в душе уже совсем другие мечты: его пленяли возможности научных исследований в области микробиологии. И отправной точкой здесь оказалась книга. Совершенно случайно заядлый книгочей Альберт наткнулся на «Охотников за микробами» (Microbe Hunters) Поля де Круи и во время чтения испытал то самое чувство: «Открылась бездна, звезд полна…». Только таинственными звездами для Сэйбина навсегда стали микробы и вирусы.
Книга де Круи поставила перед будущим ученым вопрос: «Почему люди должны страдать и умирать от заболеваний, способы предупреждения и лечения которых уже известны?» — и сама же натолкнула его на очевидный ответ: медицинским открытиям не дают дорогу определенные общественные отношения. Альберт Сэйбин принял решение дать бой не только болезням человека, но и болезням общества.
Дядиным амбициозным планам на будущее пришлось дать решительную отставку. В 1928 году Альберт Сэйбин, блестящий студент, получил степень бакалавра Нью-Йоркского университета, а в 1931 году стал уже доктором медицины. Далее последовала двухгодичная практика в нью-йоркском Bellevue Hospital. Сэйбин стал ассистентом доктора Уильяма Х. Парка, микробиолога, прославившегося благодаря победе над дифтерией.
Полиомиелит (от греческого polio — серый и myelos — мозг) — острая вирусная инфекция, которая может поражать серое вещество спинного мозга, состоящее из нейронов и нервных волокон, и вызывать паралич. Возбудитель — РНК-содержащий полиовирус — относится к роду энтеровирусов, распространяющихся через желудочно-кишечный тракт. Клиническая картина полиомиелита выглядит так: от заражения до появления первого симптома — диареи — может пройти несколько дней, а иногда недель. Поднимается температура, возникает рвота и насморк. Далее начинается пытка — невыносимые боли в мышцах. Иногда среди мучений вдруг наступает перерыв на сутки, а потом все симптомы обрушиваются на человека новой волной. Затем боль внезапно прекращается. Мысли об исцелении сменяет ужас — у больного отказывает нога или даже обе. Конечность все чувствует, но не подчиняются сознанию: полиовирус разрушил нейроны передних рогов спинного мозга, и связь головногомозга с ногой потеряна навсегда.
Кстати, доктор Парк оказал человечеству еще одну неоценимую услугу. Его внимание к ученику и вовремя данный совет стали очередной поворотной точкой в судьбе молодого ученого. Сэйбин позднее рассказывал: «Свою работу я начал почти случайно. Тогда, в 1931 году, через месяц после того как я закончил учебу на факультете медицины в Нью-Йорке, вспыхнула эпидемия полиомиелита. Я уже проводил исследования пневмонии, но мой учитель доктор Парк посоветовал мне взяться за полиомиелит».
Браться за полиомиелит было самое время. В США еще не успели забыть об эпидемии 1907–1908 годов, когда только в Нью-Йорке было зарегистрировано около 2,5 тысяч случаев заболевания. Позже американцев испугал 1916 год, когда число переболевших в Нью-Йорке достигло 9 тысяч, а в стране в целом — 27 тысяч. Эпидемия 1931 года в США была менее сурова — она охватила 13 тысяч человек, однако возросла заболеваемость в Европе — Дании, Германии, Австрии. Эпидемий такого размаха медики еще не наблюдали.
Марш «десятицентовиков» ХХ века в истории «детского паралича» ознаменовался тем, что среди заболевших все чаще стали появляться взрослые. В тот год, когда на американский континент прибыл Сэйбин, полиомиелит превратил в калеку будущего президента США — 39-летнего Франклина Рузвельта. Собственные невзгоды побудили Рузвельта позднее, в 1938 году, создать движение, получившее название «Марш даймов» (дайм — десятицентовая монета). Призывы звезд кино, рассылка писем, реклама заставили американцев десятицентовыми и более солидными пожертвованиями собрать миллионы долларов. В 1949 году на деньги этого фонда были запущены исследования полиомиелита в американских университетах.
Сэйбин настойчиво двигался к своей цели. В 1935 году он возвратился в Нью-Йорк из Лондона, где в Листеровском институте профилактической медицины заканчивал свое образование. А в 1939 году его пригласили на должность профессора на факультет педиатрии медицинского колледжа университета Цинциннати и заведующего отделением инфекционных заболеваний в исследовательском центре детской больницы. Труд в предоставленной ему лаборатории быстро принес первый успех — он сумел доказать, что вирус полиомиелита обитает в кишечнике человека как паразит, размножается в нем и проникает в головной и спинной мозг уже из кишечника.
Когда на «тропу войны» с полиомиелитом вышел Сэйбин, об этом заболевании наука знала уже немало. О том, что полиомиелит сопровождал развитие цивилизации на протяжении многих веков, поведали древнеегипетские мумии, возраст которых насчитывает 5,5 тысяч лет. Осматривая их, исследователи обнаружили характерные для полиомиелита изменения в костях. В 1840 году из группы параличей его выделил и позднее назвал «детским спинальным параличом» немецкий ортопед Гейне. Спустя полвека шведский педиатр Медин доказал инфекционную природу этой болезни. Доктор Гейне описывал полиомиелит как единичное заболевание, однако уже к концу XIX века по странам Скандинавии прокатилось несколько тяжелых эпидемий.
Успех был не случайным — дисциплина в лаборатории была строжайшей, а научные принципы возводились в ранг религии. Тот, кто не соответствовал требованиям, узнавал на деле, что такое гнев Сэйбина. О силе этого гнева в ученой среде США ходили легенды. Вынести его удавалось лишь единицам, однако приступы проходили бесследно — на другой день «попавшие под горячую руку» сомневались, помнил ли их профессор то, что устроил накануне. Между тем, многие из его помощников стали впоследствии выдающимися вирусологами — видимо, помогла «сэйбиновская закалка».
В то же время Сэйбин был яркой, притягательной личностью. Его внутренняя сила, которую ощущали все, с кем ему доводилось общаться, и бескорыстие определили прозвище, данное ему коллегами по цеху. Они величали его «принцем Альбертом», проводя параллель между Сэйбином и кумиром Великобритании — супругом королевы Виктории. Очевидцы утверждают, что лекции Сэйбина были неподражаемы — о вирусологии он умел говорить столь увлекательно, что просто завораживал любую, даже не профессиональную аудиторию. Вежливый и добродушный в жизни, он превращался в грозного и непримиримого оппонента в научной дискуссии. Он никогда не боялся критиковать выступление любого оратора, если полагал, что данные доклада неточны, а выводы — необоснованны. Казалось, что его мозг в такие моменты использовал слова как острую рапиру, нанося мгновенный удар в уязвимое место.
Страсть к науке не могла не сказаться на личной жизни Альберта Сэйбина. В 1935 году у ученого появилась супруга Сильвия. Впоследствии она подарит ему двух дочерей — Дебору и Эми, и эти девочки станут для отца талисманом. Они будут первыми детьми на планете, получившими защиту от полиомиелита благодаря «живой вакцине» Сэйбина, — так он продемонстрирует миру ее безопасность. Сильвия и Альберт пройдут очень непростой путь длиной в 30 лет, в течение которых Сильвия будет часто повторять, что женат Сэйбин вовсе не на ней, а на своей работе. Первый брак вирусолога закончится в 1966 году самоубийством его супруги. Ученый женится во второй раз, но брак с Джейн Уорнер продлится всего 4 года и будет расторгнут. Третью жену, бразильянку Элоизу, он встретит в 66 лет. «Сэйбин, любовь моя!» — напишет Элоиза в своих воспоминаниях в 2007-м, спустя почти 15 лет после его смерти. Но Элоиза не просто любила его. Для нее, как и для большинства бразильских женщин, Сэйбин стал национальным героем, идолом, чья работа спасла от недуга и смерти миллионы.
Личная война Сэйбина с полиомиелитом была прервана другой войной — Второй мировой. На Тихоокеанском театре военных действий военный врач в чине старшего лейтенанта занимался борьбой с эпидемиями, а позднее, уже будучи подполковником медицинской службы, изучал заболевания, поражающие американские войска по всему миру — на Среднем Востоке, в Африке, на Сицилии и Филиппинах: разрабатывал вакцину против лихорадки денге, изучал паразитов, вызывающих токсоплазмоз, а также вирусы энцефалита. Военный перерыв в сэйбиновских исследованиях полиомиелита стал своеобразной форой для другого американского ученого — Джонаса Солка, который параллельно вел поиски вакцины. На начало 1950-х годов пришелся самый напряженный этап противостояния Сэйбин — Солк. В итоге появились две абсолютно разные вакцины от полиомиелита. Метод иммунизации Солка подразумевал поэтапное проведение серии инъекций вакцины, созданной на основе убитого вируса. Сэйбин пошел по другому пути. Вернувшись в 1946 году в Цинциннати, он приступил к выращиванию трех видов вируса полиомиелита. Все они вызывали параличи, а задача, которую поставил ученый, была такова: в лабораторных условиях вырастить штамм вируса, который бы способствовал выработке иммунитета, но не вызывал паралича. В 1953 году такой ослабленный вирус был получен. Он исправно обеспечивал выработку иммунитета у подопытных обезьян.
Отбросив сомнения, в 1954 году Альберт Сэйбин опробовал действие вируса на себе, продемонстрировав открытие нового прививочного материала. Введение вакцины можно было осуществлять без шприца — принимать капли в рот и позволять живому вирусу размножаться в кишечнике. Пероральная живая вакцина Сэйбина обладала еще одним чудесным свойством. Привитый человек становился «источником иммунитета» для окружающих — в быту они заражались от него «прирученным» вирусом, после чего на всю жизнь становились невосприимчивыми к любому виду полиомиелита.
В 1957 году вакцина прошла успешные испытания в Мексике, Чили, Нидерландах, Швеции, Сингапуре, Японии. Особый интерес к ней проявили коллеги из Советского Союза. Первое промышленное производство и массовое применение живой вакцины было организовано профессором Николаем Чумаковым в СССР. В США и Европе фармацевтические фирмы, уже потратившиеся на производство средства Солка, не спешили браться за новый препарат. И хотя Сэйбин, продвигая вакцину, объехал весь мир, она получила мировое распространение только в 1959 году, а в США была лицензирована лишь в 1960-м. Сэйбина и Солка примирила современная медицина. Анализ многолетнего опыта применения обоих препаратов позволил ученым разработать схему иммунизации, включающую два типа вакцины. Например, в России детям в возрасте 3 и 4,5 месяцев вводится инактивированная вакцина Солка, а после 6 месяцев им делают прививку «живой» вакциной Сэйбина.
Альберт Сэйбин умер 3 марта 1993 года и был похоронен со всеми воинскими почестями на Арлингтонском кладбище в Вашингтоне. Оплакивающая его Элоиза не пожелала возвращаться на родину, а так и осталась доживать свой век в вашингтонской квартире среди книг и вещей ее обожаемого Альберта. В посвященном ему некрологе «Нью-Йорк Таймс» среди перечисления достижений и наград отметила одно из его уникальных качеств — «способность говорить правду без всяких дипломатических выкрутасов». А правда для этого человека, по его собственным словам, была такова: «Наша жизнь не имеет смысла, если мы не сделали хоть что-нибудь для своего ближнего». Этим «чем-то» для Сэйбина стало избавление человечества от полиомиелита.