Автор: Игорь ГИНДЛЕР
В этом году отмечается двадцатая годовщина террористической атаки 11 сентября 2001 года, а также пятая годовщина спецоперации американскихр спецслужб “Перекрестный ураган”, более известной как “русское дело” Трампа.
Хотя эти события разделены во времени, они служат убедительным подтверждением долговременной коррупции американских спецслужб. Коррупции, которая нанесла неисчислимый ущерб нашей стране.
Речь здесь, разумеется, не идет о коррупции криминальной, ориентированной на извлечение прибыли. Речь идет о коррупции политической, которая предполагает определенный идеологический фундамент.
Точную дату начала коррупционных процессов вряд ли удастся когда-либо установить. Американская разведка не предсказала ни падения Берлинской стены в 1989 году, ни развал Советского Союза в 1991 году. Но, как показали события со сбитым рейсом TWA 800, уже к 1996 году ФБР полностью было готово к выполнению политических заказов. Вспомним сагу об оружии массового уничтожения Саддама Хусейна 2003 года или недавний фарс о “вооруженном восстании 6 января 2021 года”.
Холодная война длилась полвека и наложила отпечаток на американское общество. Идеологическая поляризация затронула не только политические партии, но и все общественные институты, и институты государственной власти. При этом,благодаря «активным мероприятиям» советских спецслужб ГПУ-ОГПУ-КГБ-ФСБ,многие американские институты подхватили вирус социализма. Поэтому эволюция американских спецслужб влево шла параллельно с эволюцией влево американской системы образования, Академии, Голливуда, социальных сетей, бизнесов и армии.
Разумеется, в течение холодной войны спецслужбы Америки тоже не бездействовали и проводили свои «активные мероприятия» как против СССР, так и на постсоветском пространстве.
В результате жесткого противостояния произошел своеобразный «обмен идеологическими вирусами». Российские спецслужбы подхватили вирус американского прагматизма и капитализма, а американские спецслужбы подхватили вирус безалаберности и социализма. Результаты этого перекрестного идеологического заражения оказались совершенно противоположными.
Американский вирус оказался настолько силен, что спецслужбам России удалось то, о чем мечтали и мечтают спецслужбы других стран — завоевать политическую власть в стране. Советский же вирус был недостаточно силен: если практически вся Демократическая партия оказалась заражена, то американские спецслужбы оказались инфицированы только частично. Другая существенная разница между советским и американским идеологическим вирусом состоит в том, что американский вирус распространялся «снизу вверх», то есть от рядовых советских агентов, живущих на Западе, к вышестоящим московским начальникам. Советский же вирус распространялся «сверху вниз», то есть постмарксистское мировоззрение насаждалось в Америке путем назначения на ключевые посты политических активистов, доноров и агитаторов Демократической партии и многочисленных левых сателлитов.
Инкорпорация американского прагматизма помогла российским спецслужбам решить стратегическую задачу — переориентировать террористов на операции исключительно за пределами России. Для формирования всемирной армии “полезных идиотов” использовалось стандартное впрыскивание идеологической иглой. В результате большинство хорошо известных в мире террористических организаций имеют под собой базис постмарксизма.
Примеров множество — «Мусульманское братство», ХАМАС, ФАТХ Арафата, курды, которые подчиняются коммунистической партии Курдистана, партия «БAAC» в Сирии и Ираке, Африканский национальный конгресс Манделы и многочисленные “национально-освободительные движения” в Латинской Америке и Африке.
Эти статьи экспорта оказались гораздо успешнее экспорта российского леса, мозгов и углеводородов. С этой точки зрения, российские спецслужбы явились отцами-вдохновителями теракта 11 сентября, хотя непосредственного участия в его подготовке не принимали. Но именно кремлевские спецслужбы создали неслыханный ранее в мировой истории союз марксистов-атеистов и мусульманских религиозных фанатиков. Так был рожден транснациональный терроризм.
Флиртующие с коммунизмом и подхватившие советский вирус американские спецслужбы оказались не готовы противодействовать своим идеологическим братьями. Конечно, речь идет о высшем эшелоне спецслужб, а не об отдельных агентах, которые выполняли свою работу вполне профессионально, и не только знали о планах террористов, но и предупредили об этом свое руководство. Это привело к серьезному конфликту внутри американских спецслужб. Этот конфликт— не просто война фракций, которая существует во всех организациях. Конфликт внутри американских спецслужб — идеологический, и события 11 сентября были не просто тревожным звонком, а оглушительным провалом.
Вашингтонская бюрократия была занята возведением «стен» для предотвращения обмена разведывательной информацией с 1980-х годов. Рассекреченный отчетКонгресса подтверждает:
«До 11 сентября информация неадекватно обменивалась не только внутри разведывательного сообщества, но и между сообществом, другими федеральными агентствами, а также властями штата и местными властями».
Разумеется, были и другие звонки, которые определенно свидетельствовали о том, что внутри американских спецслужб происходит что-то неладное. Больших провалов на разведывательном фронте после 11 сентября не было, но и больших успехов не было тоже. В американском обществе созрело мнение, что львиная доля “террористических заговоров”, раскрытых спецслужбами за последние двадцать лет на территории США, были заговорами, которые сами же спецслужбы и создали с помощью сети тайных агентов-провокаторов.
Очередной звонок прозвенел, когда стал известен список спецслужб тех стран, которые вмешивались в президентские выборы 2016 года — Россия, Украина, Италия, Великобритания, Чехия, и Эстония. И США, разумеется. Отметим, что все эти спецслужбы работали против Трампа, за исключением России, которая работала одновременно и против Дональда Трампа, и против Хиллари Клинтон. При этом операция по вбросу “русского досье” на Трампа, состряпанного российскими спецслужбами, через выборную кампанию Хиллари Клинтон, оказалась весьма удачной. (Подробности фабрикации досье на Трампа описаны в статье «Зачем отравили пенсионера Скрипаля?»).
Последний тревожный звонок прозвенел, когда американские спецслужбы организовали операцию прикрытия политических коррупционных махинаций 2016 года. Слежка за Трампом, его выборным штабом, а затем и за его Кабинетом была всеобъемлющей, но из-за внутреннего идеологического конфликта “активные мероприятия” американских спецслужб на американской земле были лишь частично успешными. Всего несколько человек попались в грубо расставленные ловушки — Картер Пейдж, генерал Флинн, Джордж Пападопулос, Пол Манафорт, Светлана Лохова и Роджер Стоун.
Как следует из доклада спецпрокурора Мюллера, никто из них, как и никто из окружения Трампа, кремлевским агентом не был. При этом обе противоборствующие внутри американских спецслужб стороны еще до открытия «русского дела» знали, что преследуемые граждане — не преступники, а расходный материал в более крупной политической игре.
Эта более политическая мега-игра — трансформация Америки в социалистическую утопию.
То, что американские спецслужбы в 2016 году пошли ва-банк, не оставляет сомнений. Спецслужбы пожертвовали не только своей репутацией. Они не только нагло “сдали” и уничтожили добрую репутацию своего внештатного агента Картера Пейджа. Боссы спецслужб не побоялись испортить репутацию даже своего самого влиятельного внештатного агента — Дональда Трампа (Трамп c 1981 года выступал “наживкой” для привлечения интереса итальянской мафии и русских организованных преступных группировок). С этой точки зрения, события 11 сентября запустили процесс, который привел не только к избранию Обамы, но и к кардинальному сдвигу Америки влево.
Экзекуцию бин Ладена тоже не следует рассматривать как изолированный эпизод. Рейд в Абботтабад состоялся во время президентства Обамы, в 2011 году, а Обама принадлежит к тому лагерю левых, которые не приемлют переворотов, гражданских войн и террористических атак. Этот лагерь предпочитает медленные, малозаметные изменения в обществе, которые, накопившись за десятилетия, в конце концов,принесут долгожданные социалистические плоды (этот подход левых называется градуализмом). Бин Ладен несвоевременным терактом, сам того не осознавая, фактически пошел наперекор долговременным планам американских левых и поплатился за это.
Забегая вперед, теперь уже очевидно, что Обама оказался прав — ни американским левым, ни уж тем более американским правым не нужен был теракт 11 сентября. Этот теракт нарушил форсированную левыми плавную эволюцию от капитализма к социализму, и левые вынуждены были импровизировать и в спешке корректировать свою стратегию. Байдену при этом приходится выполнять существенно более сложную задачу, чем Обаме, — дать Америке эволюционный импульс к социализму, прерванный Трампом.
Усилия Обамы не прошли даром. Террористы поняли, что есть более эффективный путь, обозначенный Обамой, — “культурный джихад”, проводимый параллельно с “культурным марксизмом”. Версия пост-марксизма, которая практикуется у нынешних обитателей «вашингтонского болота», представляет собой коктейль из идей Фабианского социалистического сообщества (концепция этого сообщества восходит к древнеримскому полководцу Фабию, который, вместо тактики решительных сражений, использовал тактику медленного истощения противника), Франкфуртской школы социализма, “культурного марксизма” Антонио Грамши, экономическую составляющую маоизма, а также самостоятельных добавок, отражающих специфику Америки — стратегию Кловарда-Пивена (стратегия принуждения к политическим изменениям через организованный кризис) и элементы “расового социализма” (CRT). При этом американский “расовый социализм” оказался настолько недвусмысленно похожим на “арийский социализм” Третьего рейха, что левым пришлось даже создать (точнее — эксгумировать созданный немецким коммунистом Эрнстом Тельманом в 1930-х годах) политический противовес — «Антифа». «Антифа» получилась непропорционально белой, поэтому для баланса пришлось создать еще одно боевое крыло Демократической партии, известное как BLM. (Ну, никак не могут демократы отмежеваться от старой и хорошо проверенной ими на практике идеи сегрегации).
Что же конструктивного смогли предложить Америке адепты левой идеологии в качестве ответа на атаку 11 сентября? Левые предложили то, что часто представлялось ими как панацея, и на свет появилась еще одна бюрократическая структура. Созданный в 2002 году Департамент Национальной Безопасности (ДНБ) был призван объединить все 17 разведывательных служб США под одной крышей. Крыша была создана, а объединение — нет. Уровень финансирования новой структуры — астрономический, а впечатляющих результатов нет. И, вероятно, не будет — структура нового разведывательного Левиафана заточена не на это.Финансирование новой бюрократической структуры ДНБ (примерно 60 миллиардов в год) уже превысило бюджет ЦРУ (примерно 50 миллиардов), то есть ДНБ — всего лишь инструмент для примитивного распила бюджета. Формально, под руководством ДНБ в Америке после 2001 года было предотвращено более 100 мелких террористических атак, но это в основном заслуга ФБР (с бюджетом в 6 раз меньшим, чем ДНБ).
ДНБ выступает очередным ярким примером того, насколько «вашингтонское болото» эмулирует финансовые, пропагандистские и идеологические методы «кремлевского болота».
Доклады Генерального инспектора Министерства юстиции США, в том числе недавний доклад о положении дел в ФБР, показывают неприглядную картину коррупции — взятки, закрытие дел, слив информации в прессу, обмен информацией о проводимых следственных мероприятиях за секс и откровенный сговор с идеологически близкой прессой.
Журналистка Катрин Херридж скомпилировала документ, в котором сравниваются даты сообщений агентов ФБР по “русскому делу” Трампа с публикациями в прессе. Это журналистское расследование наглядно демонстрирует, что ФБР давно уже не является правоохранительным органом — фактически эта организация выступает как политический оператор, как спецназ Демократической партии для тайных операций. С этой точки зрения, можно считать доказанным, что преднамеренный слив информации в прессу был одной из составляющих в медиастратегии левых сил. ФБР, по сути, превратилось в государственную политическую полицию, во главе которой стоит группа политических активистов.
Окончание следует.